Галактический контракт - Страница 19

— Мамонтом больше, мамонтом меньше, как говорили пещерные люди. Что делаем, подруга?

— Заходи в тыл резерву со "Стряпчего", иначе наших могут взять в клещи. Падме, вызывай корветы. "Двойник" пусть выставят на цэ-эр-девяносто.

Чтобы понять последнюю фразу Кузнецову хватило информации, полученной на "краткосрочных курсах". CR-90 это тоже корвет, но другой конструкции – "сотка", как раз, должна была прийти на смену этой серии, да не срослось, власть поменялась. А система "Двойник", видимо, искажает сигнатуры кораблей. Имперцы получат знатный нежданчик, когда вместо шести мощных, но неуклюжих турболазерных точек их с каждого корабля встретят по восемнадцать спарок, подвижных настолько, что с лёгкостью выцеливают и разносят даже ракету, не то что истребитель.

Уследить за перипетиями боя Кузнецову толком не удавалось, несмотря на то, что и потолок рубки, и голопроектор отображали детальную картину с обозначениями, причём, не аурбешем, а нормальной кириллицей. Слишком уж много вражеских синих меток мельтешило вокруг. Своих, красных, было только семь: корветы, сторожевик, коррелианский грузовик и два истребителя, на которых спасалась с "Душеприказчицы" безбашенная команда реблов. Когда с крыльевых подвесок "Амидалы" стартовали двенадцать универсальных ракет, таких же, как используются в переносном комплексе "Нетопырь", на экране одна за другой погасли сразу девять отметок, но сильно меньше их не стало и после этого.

— Смотри, имп подранил своего! — хохотнул майор.

— Не совсем имп, — подмигнула Осока.

— Однорукий?

— Он. И, смотри, как обставил: первый столкнулся с ведомым, оба живы, но выбыли. А спишут всё на суматоху. Всё, сторожевик подобрал этих орлов, отстреливай вторую партию ракет, и дёру. "Призрак", на связь!

— Слушаю, леди, — на блистере открылось окно, и в нём возникло изображение губастого салластанина.

— Миэл, прими координаты рандеву, перейду к вам на борт, и ждём остальных.

В нескольких десятках миллиардов километров от центрального светила, далеко за фронтом "солнечного ветра", где обнаружить их было чрезвычайно трудно, встретились два корабля. Сначала на голопроекторе "Амидалы" высветилось изображение небольшого звездолёта. Если многие галактические корабли напоминали очертаниями блюдца, то этот – скорее, пузатую электронную скороварку с ручками. Там, где у скороварок расположен пульт управления, торчал сдвоенный блистер кабины с передней турелью, там, где бывает розетка питания – двигательный отсек, роль ручек корпуса играли горизонтальные переходники, а ручки крышки – вторая турель.

— Да, бывают здесь корабли – не красавцы, но этот какой-то особенно страшненький, — покачал головой Кузнецов.

— У него есть один плюс – автономный посадочный модуль, — сказала Падме. — Моими капсулами так не попользуешься, чтобы их достать, надо отстреливать куски брони.

— Зато у тебя фигура, — улыбнулся майор. — В смысле, аэродинамика. А это – комод. Вот зачем, скажи на милость, они сделали эти выступы на днище?

— Контейнеры вешать. Он же, по идее, грузовик, в отличие от меня.

Повернувшись в кресле перпендикулярно оси корабля, майор выдвинул стыковочную галерею – не полностью, только чтобы концы вилки ионизатора на крыле не мешали приблизиться "Призраку".

— Ты смотри, не зашиби там кого по ходу беседы, — напутствовал он жену.

— Бить буду аккуратно, но сильно, — пообещала та, в который раз удивив Кузнецова. Неужели здесь смотрят земные фильмы?? Хотя, после Малого Боцманского от этой инопланетной особы можно ожидать чего угодно.

Внутри "Призрака", сразу от переходника, вёл вверх крутой наклонный пандус. Да что за кривая конструкция? Неужели нельзя было расположить стыкари выше, как сделано на "Амидале"?

— Вот что, ребята, — сказала Осока, когда закрылся люк и лязгнули замки узла, отпуская галерею штабного корабля. — Архаровцы уже вышли на досвет, идут к нам. Встречать их будем здесь же. Изобразите, пожалуйста, почётный караул. Посолиднее, сможете?

— Запросто, — кивнул Кузнецов. — Встречать всяких шишек в армии любимое занятие.

— Некоторые вещи вечны, как Космос, — усмехнулась тогрута. Включила комлинк: — Падме, приём!

— Слышу.

— Нужна твоя помощь. Сделай для детишек голограмму доброго дядюшки Бэйла. Скажешь пару значительных фраз, для важности.

— Могу даже побеседовать немного, — в голосе Падме даже через эфир слышалась улыбка. — Надеюсь, на этот раз ещё и Фалкрэма в капюшоне за тебя изображать не придётся?

— Нет, теперь уж я сама. Устрою им явление Христа народу. Что я, зря красилась, что ли? — тогрута переключила канал: — Чоппер! Что "би-би", соединись с "Амидалой", поработаешь голопроектором.

Из динамика донеслось возмущённое хрюканье, но Осока сдвинула брови и произнесла только одно слово: "Так!" И дройд замолк. Тогрута подмигнула землянам, снова передвинула настройку комлинка и поднялась по выкрашенной в ярко-жёлтый цвет вертикальной лестнице на самый верхний ярус.

"Приготовились", — донёсся её голос в наушниках шлемов.

— Ильяс, ты рядом со мной, — распорядился Кузнецов, приглаживая усы, — вы двое на той стороне. Щитки шлемов – опустить. Равняйсь. Смирно.

Снова залязгали замки, с шипением открылась переходная дверь. На пороге стояла разношёрстная компания повстанцев. Зеленокожая твилека, видимо, та самая, по фамилии Синдулла, красивая, как все они, но одетая в лишённый всякой элегантности оранжевый костюм пилота-истребителя. Девица, на земной вкус, этакого "поволжского" типа в размалёванной, словно комбинезон девушки с "Формулы 1", мандалорианской броне – Кузнецов обратил внимание, что глаза у неё точь-в-точь такого же редкого оттенка, как у Наследницы Нолы. Чернявый горбоносый подросток, похожий на араба или перса, на поясе у него почему-то висел строительный степлер. Высокий квадратный громила-нечеловек с лицом рано облысевшего питекантропа. Как там тогрута назвала этих существ? Лосаты, кажется. И, наконец, спасённый "джедай" Кейнан, что бы ни означало это слово: худой мужчина лет тридцати с короткой стрижкой, зелёными глазами и небольшой "канадской" бородкой, явно отпущенной ради солидности. Ах, да, ещё дройд, который путался под ногами владельцев. Впрочем, он-то, как раз, сориентировался первым. Пока остальные глазели на Кузнецова и десантников, он продефилировал между землянами вверх по пандусу, словно принимающий парад генерал. Капитан не мог не отметить, какой он низенький. Если бы не сомнения, что машинам вообще присущи эмоции, Кузнецов бы, ей-богу, подумал, что у железного ведра комплекс Наполеона из-за невеликого роста.